Vadim Rosin

Париж! Париж! Мотив не нов.
Готов тебя обнять я,
за то, что предоставил кров
моим славянским братьям.

Я говорю «Merci beaucoup»*
от тех, кто к Вам бежали…
и балагуру-остряку
на Сен Гийом в кружале,

бульварам острова Сите,
химерам Нотр-Дама,
кафе-театрам варьете,
где забывалась драма…

Сказать все лучшие слова…
всем поклониться низко
в Сен-Женевьеве Де Буа**
кто получил прописку.

От самых дальних берегов,
от Северной Пальмиры,
и от обители Богов
плывут в «столицу Мира»,

в твой храм Любви и Красоты,
к духам, губной помаде
спешат и люди, и… скоты,
и гении, и б…и.

Красиво жить не запретишь.
Таков закон Природы.
Был и остался ты, Париж –
законодатель моды.
……………
С тобой мы рядом шли давно
хоть не простой дорогой —
Аустерлиц, Бородино…
пересечений много…

Жаль, ты утратил свой престиж…
Не мы сожгли… «Мистрали».
О, легендарный мой Париж,
как же тебя зас..ли.

Сегодня с шеею в петле
ты корчишься от боли
Очнись, мой милый, S’il vous plait! ***
Эх, где бы взять Де Голя?!

*-большое спасибо
**- русское кладбище в Париже
*** пожалуйста

!7.11.2015г.

Use Facebook to Comment on this Post

В Ватикане как в шапито,
под рентгеном каждая пядь.
Римский папа инкогнито
выйти в свет решил, погулять.

Крест с распятием, крупный чек
у понтифика на груди.
А над Римом кропил мелкий дождичек.
Скука сзади. А что впереди?

Десять лет он провёл в тиши,
там, куда не проскочит и мышь,
как паук считал барыши.
А теперь его ждал Париж!

Он без всяких понтов, как все…
оформляет, сдаёт багаж.
А у трапа по полосе
бродит тень — его верный страж…
=
За стенами святого Ватикана,
похожего скорее на острог,
не знали ни ламбады, ни канкана,
порядочек в анклаве очень строг.
Тотальны были слежка и доносы,
ещё и под прицелом у Небес…
Но всё ж не обходилось без «чудес»,
творилось непотребное под носом
у Властелина. Так силён был Бес.
То Борджиа — лукавый Казанова
со чадами.., а то Наполеон
Святому дому нанесёт урон
престижу, потрясёт его основы.
А виноват подлец… тестостерон.
=
Много есть на Земле столиц,
у Парижа особый смак…
Через пару часов Орли
и… клоака из всех клоак.

Кому Гранд Опера, Версаль
а кому Мулен Руж милей.
Но не в Лувр он спешит, как встарь
едет к улице Фонарей.

Был простой там публичный дом,
для монашиков — рай земной
а теперь с Гоморрой Содом,
«чище» только лишь хлев свиной.
=
Страдал, радел за нравственность годами,
а результат увидел наяву
вчера в Париже, ныне в Амстердаме…
везде, где состоялось рандеву…
как будто побывал в болотной жиже.
Пока не согрешишь, и не поймёшь…
В наш век месье Порок сильней престижа.
Пожалуй, что упасть нельзя уж ниже…
Такой «каскад», что аж бросает в дрожь,
от душу потрясающей «идиллии».
Смешалось всё. Запреты все сняты.
Моральные чудовища, скоты,
какие-то бесполые рептилии,
внезапно вдруг ожившие химеры,
рабы страстей, увы, не знавших меры.
«В Бастилию, в Бастилию, в Бастилию!»
…всю эту шевелящуюся массу
из потных тел. «В огонь, в гиену, в Ад
там ждут уже: Нерон, маркиз де Сад
и прочие…» — взывал Отец к Парнасу, —
всех потерявших веру, стыд и честь…!»

Он поспешает к Площади Согласия,
(к Бастилии),
и видит там… мечеть.
Расстроенный Владыка Ватикана
сорвался…
После первого стакана
не удержался и напился в хлам.
…………………………………………………….
Чтоб подлечить расстроенные нервы,
Понтифик, удалясь в родные термы
подумал и решил… принять ислам.

Очнулся Папа Римский в своей спальне,
узнав колоколов приятный звон,
Владыке показавшимся хрустальным.
Вздохнул:
«Какой, однако, странный сон!»

13.11.2015г.

Use Facebook to Comment on this Post