Vadim Rosin

Опечален король — умирает жена,
но в глазах тех не трудно прочесть,
что страдает душа, и страдает она
за свою королевскую честь.

Королева чиста, как роса на заре.
Только носят какие-то слухи
Чьи-то злые уста в королевском дворе…
Оттого-то король и не в духе.

Всюду рыскает он, хмурит грозный свой лик.
Даже вскрыл её тайный ларец.
Не находит улик, и тогда он велит
Лорда-маршала звать во дворец.

Говорит он о том, что жена, мол, плоха,
И что смерть уже ждёт за порогом
И что хочет теперь повиниться в грехах,
Королева, но только пред Богом.

Просит мужа она привезти чернецов
из Нормандии для покаянья.
Только времени нет ждать святейших отцов,
не успеть им покрыть расстоянье.

Потому, говорит, будь готов в вечеру
На себя, мол, напялить сутану.
Я же рядом, мол, грешнице слёзы утру,
если только в живых, мол, застану.

И клянусь я и честью, и троном своим,
если ты виноват предо мной,
из дворца моего ты уйдёшь
невредим и прощённым вернёшься домой.

Затихает дворец от хлопот и интриг.
Лишь не дремлет дворцовая стража.
Перед стенами замка болтается бриг
в волнах Темзы и без экипажа

А на ложе лежит королева в бреду
про себя что-то тихо бормочет.
Два монаха по залам пустынным
бредут к умирающей даме средь ночи.

«Вы из Франции оба, святые отцы?» —
их спросила жена короля
«Да, мадам!» — прохрипели в ответ чернецы, —
«Только что мы сошли с корабля».

Ну тогда я, о Боже, покаюсь в грехах,
Ты пред смертью меня не покинь.
«Каюсь, каюсь» — ответил печально монах,
а другой отозвался: «Аминь!»

Изменяла, отцы, своему королю, —
Говорила, рыдая, супруга —
десять лет я любила и, дескать, люблю
лорда-маршала милого друга.

Маршал Англии тоже был родом из мест,
где жила до замужества Анна.
И оставил «монах» даме согнутый крест,
И другой — тоже вёл себя странно.

А на утро велел соорудить эшафот
Лорду-маршалу Генрих Счастливый.
И рыдал по углам сердобольный народ,
Когда Анну в гробу выносили.

* эта песня-баллада, рассказывающая о трагической истории двух влюблённых, была случайно обнаружена в Королевской библиотеке Вестминстерского дворца одним моим хорошим знакомым историком, и которая впоследствии была переведена, на доступный всем, стихирный язык

Use Facebook to Comment on this Post