Vadim Rosin

«Прощай, Пегас, товарищ мой, прощай!»
Мой ераплан кажись достиг зенита.
Я говорю «comedea la finita»
вам, «лыцари» кинжала и плаща.

«Желаю чтобы все!»* вам душегубы.
А что до прочих, снобов-простаков,
«И вам того же!», Бог меня пусть судит,
когда от всех я буду далеко.

Я убываю в голубые дали,
а там, кто знает, может быть и в Ад,
но я готов всем прокричать «Виват!»,
которые ещё не отстрадали.

Я шёл к сердцам от сердца, по наитию,
не требуя ни званий, ни наград,
и ухожу, прощайте и простите
за всё, в чём был и не был виноват.

*- тост Шарикова (Собачье сердце)

Use Facebook to Comment on this Post

Стихи как сладкое вино,
как наркотический туман.
Уже всё сказано давно,
однако же неймётся нам.
И ясно всё до запятой,
едва же получив патент,
пиит изводит кислотой
из пальца высосанных тем.
Один — ручонки к закромам
Олимпа, весь на кураже,
в надежде замутить роман,
прёт к Музам прямо в неглиже.
Другой, запал чтоб не погас,
крадётся к стойлу словно тать:
давай, мол, старина Пегас…
а тот, подлец, — ни сесть, ни встать.
Я «слаб умом и телом чахл»,
с одной извилиной в мозгу,
но с божьей искоркой в очах
ужо, надеюсь, запрягу.
Я хоть снаружи неказист,
и извнутри совсем простой,
душою же, как айсберг чист,
в ней поселился Дух Святой,
и творческий огонь зажёг
освобождённый Прометей.
Нет, я не ангел, спаси Бог,
я — жертва пагубных страстей,
подобно тем любимцам Муз,
кто словом души лечат,
взваливший непосильный груз
на худенькие плечи.
Из тех избранников Судьбы,
Киприды и Амура,
из тех, кто разбивает лбы
de facto и de jure.

Use Facebook to Comment on this Post

Чувствительная Муза лёгкой тенью
сошла с Небес, присела визави,
ей так хотелось песен о любви,
а я не разделял её хотенья.

Отвык Пегас мой от любовных нег,
и на Олимпе как-то стало пусто,
теперь не модно говорить про чувства
в наш меркантильный двадцать первый век.

Горячие сердца всё рвутся в бой,
сражаться… за какие идеалы?
Кому пролитой крови ещё мало,
те призывают жертвовать собой…

Ведь не бывает крови голубой,
у белых и у красных она алая…

09.12.2016г.

Use Facebook to Comment on this Post

В небо рвётся Пегас,
удила закусив.
Значит пыл не угас
у потухших светил.
Значит есть на Руси
кроме звонких стрекоз –
силиконовых звёзд
и здоровая гроздь,
где алмазов не счесть,
как снежинок в пургу,
как цветов на лугу.
Оказаться в кругу
у Киприд и Минерв
здесь почли бы за честь
и Рембо, и Бодлер.
От парижских наяд,
да готических стен
едут в наши края,
чтоб послушать сирен,
на Непрядву, на Дон
перед Клио предстать.
У рязанских мадонн
ведь особая стать.
Новоград и Кижи,
Чудь, Угра и Ловать…
Честь — России служить
и её воспевать.
Собирая жемчуг,
в её косы вплетать,
как строитель-паук,
как Иван Калита.

Есть ещё уголок,
где синица живёт,
но без «синих чулок».
Там, скажу между строк,
чтимы Чехов и Блок.

Отражают глаза
её неба эмаль,
устремлённые в даль,
могут много сказать.
Тёмно-синяя шаль
будоражит умы,
сердца чистый хрусталь
сквозь узор хохломы.

Средь карельских берёз,
где пурга и мороз,
там где бродит сохатый
и вдыхает озон,
и во весь горизонт
где пылают закаты
как российские флаги,
наш стоит гарнизон,
дальше — братья-варяги.
Здесь под северным солнцем
не тают снега.
В яркой зелени пихт
бредёт в сапогах
моя Муза,
с ней шествует Григ…
………………………..

p.s

7мая 2012г

Use Facebook to Comment on this Post

Удила рвёт и просится
мой Пегас:
я хочу одиночества
хоть на час.

Ни наград и ни почестей…
Что мне в них?
Я хочу одиночества
хоть на миг.

Ни уздечку шелковую,
ни златых подпруг.
Мне бы музу толковую,
или сразу двух.

Эратину и Талию
я бы взял в союз,
но и эти состарились…
к чёрту муз!

Одиночество страшное
зло, считаем мы,
мрак, тюремная башня, но
я хочу тюрьмы.

Хоть я верю в пророчества
не вполне,
я обрёл одиночество
не во сне.

И рванул мой Буланый друг
в облака.
Всё вернулось опять на круг,
и тоска.

1973г.

Use Facebook to Comment on this Post