Vadim Rosin

Поэзия и Проза

Posts Tagged ‘море’

Осенний сплин

Сижу у моря жду погоды,
здесь у потухшего костра.
Печаль на сердце тяжким грузом:
теперь с кем водит хороводы
моя духовная сестра
и добродетельная муза.

А с неба падают дублоны
на свежепостланный асфальт.
Рвёт душу ре-минором альт
как будто бы зовёт Харона.

«Повремени! — прошу я робко, —
повремени, мой господин,
я у тебя ведь не один…»
Гляжу, а к Стиксу тоже пробка…

А ветер нагоняет тучи.
Волна стучится о причал.
Борей как видно осерчал –
упорно подгоняет к круче.

Была Фортуна благосклонна
ко мне пока что до сих пор,
но вдруг блеснул её топор
и вмиг свалилась в грязь корона.

Я ею всласть налакримозен
под флагом Burkina Faso.
Я не убит, я – уничтожен,
я потерял своё лицо.

Бес предлагает яд цукаты,
я наг пред ним как мой платан,
зато стал уравнён с Сократом
самый обычный дилетант.

08.11.2021г.

Use Facebook to Comment on this Post

Сижу у моря жду погоды,
здесь у потухшего костра.
Печаль на сердце тяжким грузом:
теперь с кем водит хороводы
моя духовная сестра
и добродетельная муза.

А с неба падают дублоны
на свежепостланный асфальт.
Рвёт душу ре-минором альт
как будто бы зовёт Харона.

«Повремени! — прошу я робко, —
повремени, мой господин,
я у тебя ведь не один…»
Гляжу, а к Стиксу тоже пробка…

А ветер нагоняет тучи.
Волна стучится о причал.
Борей как видно осерчал –
упорно подгоняет к круче.

Была Фортуна благосклонна
ко мне пока что до сих пор,
но вдруг блеснул её топор
и вмиг свалилась в грязь корона.

Я ею всласть налакримозан
под флагом Burkina Faso.
Я не убит, я – уничтожен,
я потерял своё лицо.

Бес предлагает яд с цукатом,
я наг пред ним как мой платан,
зато стал уравнён с Сократом
самый обычный дилетант.

08.11.2021г.

Use Facebook to Comment on this Post

Романтическая история

Романтическая история

«Всем делам моим на суше вопреки, и назло моим заботам на земле
Вы за мной пришлите шлюпку моряки, поднесите кружку рома на весле»
/ В. Высоцкий/
Когда ты оказался рядом с морем,
ты не теряйся и лови момент.
О, сколько сногсшибательных историй
с ним связано, правдивых и легенд.
Оно всё помнит про дела лихие.
И если б говорить умела мгла,
она такое б рассказать могла,
кого в свои объятья приняла
слепая равнодушная стихия…
Галерах Ганибала, Сципиона,
о смелых покорителях морей
сокровищах испанских галеонов,
какие лихо грабил Френсис Дрейк;
пиратах, причиняющих обиды
злодеях типа Чёрной Бороды;
скрытой от нас под толщею воды
манящей тайной древней Атлантиде….
…………………………………………
_

Скачут без отдыха по морю резвые кони Нептуна.
Грозный Борей не стремится сдержать их порыв.
С ними пытается спорить красавица белая шхуна,
мчит, чуть касаясь роскошных серебряных грив.

Двое у борта… возможно мечтали о счастье,
гордая леди в расшитых шелках и матрос.
Как же бежать от любви, избежать злой напасти?
Уж не о том ли сигнал подавал из седых облаков альбатрос?

И словно в воду глядел – у любви той конец был печален.
Девушку принял в объятья свои Царь Морской.
Вскоре корабль тот к знакомому порту причалил,
там же в таверне моряк подружился с Тоской.

Сидя часами в углу он мешал с ромом виски,
видели то, как украдкой от всех он рыдал,
и как потом, нагрузившись тяжёлой походкой моряк шёл на пристань,
в синюю даль всё глядел, он зазнобу свою с моря ждал.
_

Отдав щедрый дар Нептуну,
наш влюблённый налегке
навсегда покинул шхуну,
прописался в кабаке.
Он сидел мрачнее тучи.
Ром был крепкий, терпкий, жгучий.
Не спасало питиё.
Всюду этот взгляд колючий,
взгляд презрительный её.

Отражался он в бокале.
Есть лекарство от печали –
время. Часто на причале
он смотрел как мощный вал
бьётся… Вздрагивали плечи
у несчастного. Он встречи
жаждал с ней и леди звал.

Встреча состоялась вскоре.
Трупы выбросило море.

конец.

Use Facebook to Comment on this Post

Рыбачка

Не часто находим мы то что искали,
себя выжигая до тла.
Не знаю, случайность, удача, тоска ли
меня в этот край привела.

В тот город на Юге, где синие дали
окутаны ласковым сном,
где плещется вечность волною о скалы
и воздух пропитан вином.

Фонтан. Лабиринты аллей в Старом парке.
Сверкающий золотом пляж.
И в этой наполненной жаром Джакарте
вдруг пара анютиных глаз…

Не Вы ли по белому свету искали
в готовности ринуться а Ад,
за то чтоб искрилcя как солнце в бокале —
рыбачки пленительный взгляд?

Она как Венера явилась из пены,
суля на Земле Рaradise.
А мне рисовался образ Елены,
которую стибрил Парис.

Я помню тот вечер, скамейка под клёном,
акации в белом цвету,
её поцелуй горьковато-солёный
и бронзовых рук теплоту.

Рассвет на причале встречала шаланда
рыбачки на бреге пустом.
Из горных лугов потянуло лавандой…
А… всё остальное… потом….

My Pussy Is Already Wet For Sucking

Ava Addams Loves Christmas Porn

Use Facebook to Comment on this Post

Лета… в Лету

посв. А. Смунёву
Солнышко греет на совесть.
Жар тот уже доконал.
Я написал свою повесть,
но не придумал финал.

Ангелы, чёрный и белый,
бьются за душу мою.
Как же уж всё надоело.
Я над обрывом стою.

Снизу, как синее море,
плещется вечность у ног.
Был у Фортуны в фаворе,
но удержаться не смог.

Лето уж кануло в Лету.
Душу трясу: «уймись!»
Ей же всё хочется к свету,
мне можно только вниз.

Мир оказался вспенен –
снизу и сверху муть.
Вверх – по кровавым ступеням.
Лучше уж утонуть.

p.s.
Чу, возвращаются птицы
из Баден-Баденов, Ницц.
Всё то знакомые лица.
А хорошо без границ.

05.07.2017г

Use Facebook to Comment on this Post

Мне снится всё один и тот же сон:
Природа отдыхает после бури,
и птица с переломанным крылом,
беспомощная плещется в лазури.

А рядом с нею суетился Бес,
витийствовал, на деле ж издевался
над птицею, упавшею с Небес,
под дьявольскую дробь Мефисто-вальса.

Он клялся голубицу уберечь
от бурь, от всех невзгод и от напастей…
и слушала та вкрадчивую речь
с надеждою на призрачное счастье.

Лукавый впрямь сводил её с ума,
ей обещая Небо, Море, Сушу,
сулил открыть пред нею закрома
земных богатств в обмен… на душу.

Он говорил, сдав душу на прокат,
она получит и дворцы, и пляжи….
…………………………………………………

Её стригут, обрили пух лебяжий,
затем нагую,
с головы до пят
одели… в аметисты и в алмазы,
как ёлку, и представили народу.
Что тут сказать — бесстыдство входит в моду.
А выбирать ведь Богу в Рай иль в Ад…

Use Facebook to Comment on this Post

Недопетая песня

мы встречали раннюю зарю
и любили провожать закаты,
к морю шли как будто к алтарю…
а потом вдруг стала далека ты.

счастье, радость – всё пошло ко дну,
божику морскому в виде платы.
мы конечно же не виноваты,
в том что вдруг своей любви страну
променяли на пустые траты.

я как будто чувствую вину
в этом прегрешений списке длинном.
выбивая клин всё тем же клином,
остаюсь у прошлого в плену
с недопетой песней лебединой.

14.09.2014г.

Use Facebook to Comment on this Post

СИМЕИЗ

Ласково море волною о берег скалистый плескалось.
Рыжая кошка ощерясь над сонною бухтой застыла.
Гелиос мощный, мешая лазурь с драгоценным металлом,
лил эту смесь из ковша на меня и на кошкин затылок.

А наверху сторожа-кипарисы, серьёзные как динозавры,
рассредоточась стояли, подняв к небу острые пики.
Возле кафе суетились горячие смуглые «тавры».
В крошечном зале плясали две нимфочки, сбросив туники.

Вдаль уходила дорога, плутая в витках серпантина.
Море то слева, то справа светилось зеркальем сонливым.
Чёрные знаки, похожие на запятые – дельфины
нас забавляли попутно своею игрой шаловливой.

Край Богом данный, носящий названье Тавриды,
животворящий: янтарь золотой и рубин, не из руд —
Бахуса пламенный сок, нам дарящий любовь, выводящий нуклиды
И… выводящий на чистую воду Иуд.

14 февраля 2010

Use Facebook to Comment on this Post

Расплескалась заря по волнам.
Острый луч из багровой тени
полоснул, словно тать  по вене,
по сиреневым бурунам,
растворясь в розовой пене.

Каспий стыл от полученных «ран»
А луна, как большое кадило,
мне  казалось,  за нами следила
из-за туч. От неё уходила
золотая дорога в Иран.

Этот край  воспевал Есенин,
будоражил  он сердце и мне,
потому ли в искрящейся пене,
за кормой, где болтался сейнер,
я увидел  глаза Шагане.

В борт спокойно плескалась волна.
Морем  вдруг овладела истома.
А на юте* резвилась луна
с сединой молодого старпома.
Отчего у  него седина?

Он родился под тюркской звездой,
но уже обрусел с годами,
а когда их затёрло льдами,
не молился Костлявой Даме,
любовавшейся их бедой.
……………………….
Снились мне ледяные торосы
своё чёрное дело вершат,
и, похожие на лягушат,
люди мечутся. Рвутся тросы.
Где наш сейнер? А где душа?

Наверху  дикий свист и вой.
Говорят: «оторвался телёнок».
«Это сейнер, что плыл за баржой» —
соображаю с трудом спросонок,
повисая вниз головой.

Отстегнулся. Наверх по трапу…
Как в спортзале на турнике
отжимаюсь. И – то в пике,
то взмываю вверх налегке.
Вспоминаю и маму, и…папу.

Мы дрейфуем. Поодаль баржа.
Море серое. Воздух серый.
Капитан «принимает меры» —
на  обратный курс. Дорожат…
здесь людьми.  Ему  верят.

Вот и Солнце. Всё выше оно.
Продолжает  штормить  —  семь балов.
Море всех уже «заколебало»,
И,  казалось, уйдём на дно
с каждым новым девятым валом.

Ты  весь – смесь из азарта и зуда.
Ждёшь опять роковое число.
А вода – зеленей изумруда,
как…бутылочное стекло.
Слава богу – опять пронесло.

Выливается через клюзы**
«глауберовое вино».
Поспешите скорее, Музы!
Здесь красивее, чем в кино.
Опишу, если жить суждено.

Вона та, что за нами гонится.
Обнажается дно борозды.
Ну а мне улыбается Солнце
сквозь зелёную призму воды.
Капитан  не опустит бразды…

Собран, как  натянутый нерв.
В этих поисках много ли проку?
Сколько  тонет  таких  «фанер».
На  Канал  не  поспеем  к сроку.
Ну и задали нам мороку.

Но для «нашего» нет пустяков.
Сам скорее ляжет на плаху.
На «фанерке»  пять моряков.
Задала им Костлявая страху.
Мы нашли их. По белым рубахам,
извлечённым из сундуков.

Ни компа’са, ни лота***, ни рации,
ни каких-то  житейских благ
не имели  пять бедолаг.
пять ракет —  для спасательной акции,
да ещё столько ж чистых рубах.

Рыболовецкая  база Иролиево – Волго-Каспийский канал.

*   — кормовая часть судна

**- отверстия для якорных цепей и для стока воды

***  -прибор для  измерения глубины

 

Use Facebook to Comment on this Post