оригинал
From fairest creatures we desire increase,
That thereby beauty’s rose might never die,
But as the riper should by time decease,
His tender heir might bear his memory:
But thou, contracted to thine own bright eyes,
Feed’st thy light’s flame with self-substantial fuel,
Making a famine where abundance lies,
Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
Thou that art now the world’s fresh ornament
And only herald to the gaudy spring,
Within thine own bud buriest thy content
And, tender churl, makest waste in niggarding.
Pity the world, or else this glutton be,
To eat the world’s due, by the grave and thee.
Перевод В.Росина
сонет № 1
(второй вариант перевода)
Прекрасное должно оставить след
прежде чем время младость одолеет.
Ты, розу красоты своей лелея,
сам заключил себя в златую клеть.
Не сделав даже маленького шага
чтоб возродился увядавший цвет
в бутоне новом, расточитель-скряга,
не будешь ты теплом его согрет.
Святое чувство ты лишаешь пищи,
и видя только свет в своих очах,
в своём богатстве остаёшься нищим.
Неужто самому себе ты враг?
Отдай же причитавшееся миру,
чтобы не звать на трапезу могилу.
(первый вариант перевода В.Р.)
Чтоб роза красоты не умирала,
её в потомстве должен сохранить.
Себя любя – ты обрываешь нить,
и оставляешь тень мемориала.
Достаточно лишь малого усилия,
чтоб красота могла продолжить путь,
ты ж голод создаёшь где изобилье…
в зародыше хоронишь свою суть.
Не сделав даже маленького шага,
своей персоне поневоле враг,
в бутоне ты хранишь себя, как скряга,
весны цветенье обращая в прах.
Одно тебе Мир может предложить:
отдать то, что ему принадлежит.